как тут заметила Alisa1021, сегодня, оказывается, дата - я бы пропустила - 4 года этому дневнику, а кажется, что гораздо больше впрочем, да, раньше было, но ненамного раньше, и давно и неправда. так што будем щитать 4 апреля 2009г официально датой появления на этом ресурсе. ну что - желаю процветания дайри, а себе еще две-три пары рук, чтобы воплотить все хотелки и задумки и чтобы ответить на все комментарии. дорогие мои, прошу прощения, что так долго я молчу, я помню, и обязательно отвечу, постараюсь, по крайней мере. мне дороги все ваши комментарии, я люблю отклик, и он мне очень нужен, но сейчас совершенно необщабельна. я не только на коментарии не отвечаю, меня вообще нигде почти здесь нет, сейчас не самый простой период в моей жизни, но я не привыкла жаловаться. все будет хорошо, в любом случае.

@темы: всякое

8,18
картинки понравились. кроваво-красный автомобиль, какбэ сразу намекающий на вампирскую тему, красивый пряничный домик - где живут юные охотники. интересная, кстати, тема для фикла. и вообще. хочу жить в таком климате, где такая зима красивая, теплая. ых. какие красивые виды
виктор - даже не хочу говорить, какой ублюдок. методы азазельские прям. мне нужны лучшие. но если исключить изначальный обман, и принять идею, что возможно сочетать нормальную жизнь и охоту - занятно. и максимализм девочки так понятен - а не пора ли всем рассказать, что в темноте живут чудовища? и, опять же, тема чудовищ - не виновных, и людей, которые хуже чудовищ, но это уже было, хотя эта музыка- будет вечной. но мне идея "школы охотников" нравится, повторюсь, исключительно в смысле фанфикшена почитала бы такое про винчестеров

@темы: спн

@темы: спн, фик, саб дня

еще один миник из серии "Посетите выставку кошек"
предыдущие части читать дальшепо тегу или по ссылкам
первая часть "Посетите выставку кошек!"
вторая часть "Кот из дома - мыши в пляс"
третья часть "Népeta catária"

саммари: J2, без рейтинга, все флаффненько. Дженсен заболел, и Джаред выхаживает его. херт-комфорт?
не бечено

"В болезни и здравии"

Что-то неладное Джаред почуял еще во время перелета. Летели с Гельди на Землю, домой, Морган обещал за успешно оконченное задание отпустить на недельку отдохнуть, и Джаред уже прикидывал, куда они отправятся. Можно в Лоринию, можно на Замбеи, можно в Кураку, совсем рядом, и мало людей, все, как любит Дженсен – но тот на настойчивые толчки и расспросы не реагировал, и полностью слившись с креслом звездолета, вроде как отдыхал, но что-то Джареда настораживало. Вот как-то не то что-то было, и все тут. Не чувствовалось в позе Дженсена обычной кошачьей грациозной расслабленности, он словно замер, прислушиваясь к себе, как будто мысленно скрутился в клубок, кончик хвоста беспокойно дергался. Джаред замолк, на время забыл про все курорты мира, и начал пристально за партнером наблюдать, все больше паникуя.

Потому что Дженсен – обычно очень чуткий на его, джаредово изменение настроения, настолько оказался поглощен собой, что не замечал ничего – ни его взглядов, настороженных, тревожных, ни его непривычного молчания. Когда добрались до дома, Джаред окончательно уверился, что дело плохо – Дженсен вышел из такси, как зомби, казалось, он идет на автопилоте – даже забыл свой коммуникатор, оставил на сиденье такси. Джаред быстро забрал все вещи, отправил авто-такси по адресу космопорта и побежал догонять Дженсена.

Нашел его перед дверями квартиры, замершего, с бессмысленным взглядом, скорее бросил вещи, и бросился открывать дверь. Лицо Дженсена немного прояснилось. Он шагнул вперед, потом еще и вдруг начал падать, Джаред подхватил его, успел заметить искренне-детское недоумение, мелькнувшее на лице Дженсена и не помня себя, зачем-то заорал:

– Дженсен!

Испугался так, что мгновенно обессилел, и если бы Дженсен отключился совсем, упал бы, наверно, вместе с ним на пол, но кот зашипел недовольно, и на ногах устоял, кое-как, вцепившись в Джареда.

– Дже… нсен! – почти беззвучно просипел Джаред, готовый бежать, кричать, звать на помощь, Дженсен сердито посмотрел и сказал с раздражением:

– Джаред.

Как бы вкладывая в одно его имя целую речь: «Перестань орать и трясти меня, подумаешь, небольшое недомогание – мы прошли санитарный контроль когда летели туда, и второй раз, когда обратно, и нет, не говори мне, что это какой-то неизученный вирус, который убьет меня, и не надо так меня тискать!»

Джаред немного пришел в себя, все не решаясь разжать объятия, из которых безуспешно вырывался кот. Спросил дрожащим голосом:

– Ты в порядке? То есть… прости, я вижу, что нет, но насколько все плохо? Джен, мне вызвать врача? Или, я не знаю, кого вызвать? В каждой больнице есть вроде бы специалист по внеземным формам, я где-то читал, или видел по телеку, правда, не уверен, что они знают, как лечить котов, но, может быть, тогда найдем ветеринара?

Джаред болтал и болтал, нервно и испуганно, но когда он ляпнул про ветеринара, терпение Дженсена закончилось, он вырвался от него, и зашипел:

– Отцеписссь! Себе вызови ветеринара, гризли, пусть вкатит успокоительное!

Мазнул хвостом по лицу и ушел, Джаред опомнился от пушистой оплеухи и покраснел – что нес, ну что нес! – но потом на цыпочках двинулся искать в большой квартире Дженсена.

Они не так давно сняли ее, и, бывая все время в разъездах, не до конца изучили, во всяком случае, Джаред. Дженсен везде первым делом все обнюхивал-обсматривал и потом практически сливался с изученной местностью. Потребовалось не меньше получаса, чтобы отыскать его – забился в самую дальнюю – крошечную без окон комнатку, похожу на кладовку, или гардеробную - сидел на полу, прижав колени к груди, и ноги обвивал хвост. Джаред сейчас только обратил внимание на него – обычно пушистый и роскошный – сейчас казался потускневшим, и слегка облезшим.
«О, – подумал Джаред, – ну точно. Точно заболел!» Он помнил еще по сестрицыным инструкциям, Мэг ему прожужжала все уши и информация в голове сейчас всплывала, под воздействием паники – она говорила, что коты всегда прячутся, когда болеют, и по виду их сразу видно, что болеют, становятся похожи на мокрых крыс, забиваются куда-нибудь, откуда не вытащишь. Она еще говорила, мол, уходят умирать, таким дрожащим голоском – и тискала, тискала своего толстого Томаса, который никак на умирающего не походил, на его морде читалось лишь безграничное тоскливое терпение.

Джаред сел перед Дженсеном на колени и позвал:

– Джен?..

Кот на него внимания не обратил, сидел, как каменный, но Джаред не собирался его так оставлять! Ни за что! Пусть шипит, и ругается, пусть вопит, оставить его тут, в голой, темной комнате Джаред был не в силах. Он сцепил зубы, предвидя сопротивление, встал, и вздернул Дженсена за подмышки, прижал к себе, и сам зашипел, не хуже кота:

– Шшшшшш, тихо-тихо-тихо! Ты что же, думаешь, я позволю тебе забиться в норку и подохнуть?

– Оооох… – Дженсен перестал слабо вырываться и просипел: – ты не поможешь. Оставь, а?
Джаред приободрился, и живо спросил:

– Ты знаешь, что с тобой? Да? Говори, ну! – он встряхнул кота, тот застонал, и начал сползать на пол, Джаред взмолился:

– Скажи, что с тобой? Ты пугаешь меня до смерти, Джен!

– Я не уверен… – нехотя, старательно отворачиваясь от Джареда, проговорил Дженсен, – но… похоже, что я… теперь могу считаться взрослым… ох!

Дженсен вздрогнул, его лицо скривилось от боли, и вдруг уронил голову, уперся лбом ему в плечо, обнял за талию и стеснительно пробормотал:

– Зубы режутся… больно! У вас похожее есть, у людей, зубы мудрости. У нас говорят – когда вылезет иркали, последний зуб, можно жениться. Признак зрелости…

– Ага, – Джаред покрепче обнял Дженсена, и озабоченно спросил: – это не опасно? Ну прости-прости! Не вырывайся! Ты плохо выглядишь, и хвост вон…

Дженсен вскинулся:

– Что хвост?!

Джаред прикусил язык – Дженсен так всегда гордился своим шикарным хвостом, но было поздно, кошак извернулся, рассматривая свой хвост. И вдруг поник весь в его руках, сказал сдавленно:

– Он… он… он весь…

И не смог договорить, словно стыдясь себя, спрятал хвост между ног, тут Джаред не выдержал, погладил Дженсена по спине и проворковал ему на ухо:

– Перестань, не нервничай. Ты лучше всех, всегда. Пойдем, я тебя уложу, а потом позвоню Моргану…

Джаред потихоньку выводил Дженсена из кладовки, набалтывая ему какую-то успокоительную чушь, тот же, оглушенный сознанием, что его гордость – его прекрасный хвост – почему-то не так прекрасен, как раньше, шел, но то и дело оглядывался себе за спину, и горестно вздыхал.
Выйдя на свет, Дженсен закрыл глаза ладонью, застонал:

– Ярко!

Джаред поскорее отвел его в спальню, плотно занавесил все окна, заставил Дженсена раздеться – уложил в постель, укрыл, сложнее всего оказалось заставить его что-то выпить. Кот скрутился под одеялом в клубок и раздраженно ворчал, угрожающе даже, но Джаред был непреклонен, развернул его и влил сквозь сцепленные зубы немного растворенного в теплой воде обезболивающего – он знал, что многие из человеческих лекарств помогали и коту, а это было уже опробовано раньше – в ответ Дженсен фыркал, плевался, утомленно закрывал глаза, но силу свою не применял, или правда был обессилен.

Джаред уверен был, что Морган даст дельный совет, вот было какое-то странное предчувствие. Он позвонил, и в ответ на его сумбурную эмоциональную речь Морган выдал совершенно спокойно:

– Прости, забыл предупредить. У них действительно очень болезненно происходит этот процесс. Они даже, представляешь, придумали целый ритуал, считается, что феллис, когда режутся иркали – должен мужественно переносить боль, не принимая никаких лекарств, еще куча каких-то предрассудков. Но в целом, иркали означает, что кот достиг половозрелости и может обзаводиться семьей. Джаред, ничего ужасного, это нормально, просто находись рядом – он будет болеть, гореть, холодный пот, озноб, слабость сильная, еще он будет стараться спрятаться в темное место, и не захочет есть, силой заставляй, слышишь? Джаред, может, тебе помощь прислать? Я могу Женевьев отправить к вам, он же не посмеет откусить ей руку, если она захочет его накормить, он ведь джентльмен?

Джаред почти успокоился, но после такой длинной речи так заинтересовался, откуда Джефф все это знает, что не обратил внимания на предложение о помощи, проигнорировал, спросил сразу:

– Откуда ты столько знаешь про них?

Джефф фыркнул:

– Он не первый феллис в нашей конторе. Когда я сам работал на оперативной службе, у меня был напарник. Ты не поверишь, Джаред...

– Феллис?

Джаред растерянно моргнул, и покосился на кровать, где ровно в центре, под одеялом трясся Дженсен.

Голос Джеффа Моргана прозвучал немного устало, и отстраненно:

– Это длинная история. Как-нибудь в следующий раз. Звони, если будут вопросы, что знаю, расскажу. Ты… береги его. Просто сейчас ему нужна твоя поддержка. Не уходи, даже если будет гнать. Хорошо?

– Хорошо, – не сразу ответил Джаред, подавленный печалью в голосе шефа. Он отключил связь, и некоторое время смотрел на Дженсена.

Вот, оказывается, как. Скорее всего, у Джеффа был напарник, в те времена, когда Джаред малолетним сопливым мальчишкой бегал в школу, и, судя по всему, он напарника своего потерял. Можно было порыться в архиве, и узнать подробности, но Джаред знал, что не сделает этого, страшно было и неловко, и больно – и нет, он своего кота – не потеряет. Не уйдет, ни за что, будет терпеть все капризы, и выполнять все желания, что в его силах, и немного больше.


***


– Не хочу, – сипел Дженсен, отворачиваясь от стакана с лекарством, – уйди. Ненавижу! Ссссвали, ччеловеччишшшко, оссставь меня, дай ссспокойно умереть, нет, не буду, нет!

Через полчаса, вытаскивая Дженсена из шкафа, Джаред выслушивал злобное:

– Там так хорошо, уютно, темно! Оставь меня тут! Не хочу в спальню. Шшшшто бы ты понимал, убирайся уже, уходи!

Приходилось и ночью его караулить, обессилевший, удрать далеко он не мог, но сползал на пол и норовил забиться под кровать, что ему пару раз удалось, ножки у кровати были высокие, и пол прохладный, конечно, хорошо, Джаред, вытаскивая оттуда Дженсена за ногу, почти сочувствуя ему. Кот лягался и орал слабым голосом:

– Уйди уже, дай мне подохнуть спокойно! Ненавижу тебя, чудовище! Когда уже ты оставишь меня в покое!

Колотил слабыми руками по груди, и только то, что бил ладонями, не собирал пальцы в кулак - воскрешало в Джареде слабую надежду – что на самом деле он нужен коту. Иногда закрадывалось подозрение, что Дженсен не настолько и слаб, просто не хочет сопротивляться в полную силу, боится ему, Джареду, навредить.

Но все равно кот заметно ослабел, похудел, еще бы не похудеть, каждый прием пищи превращался в войну, в результате которой все вокруг – пол, кровать, белье, даже стены – все было заплевано едой, которую пытался впихнуть Джаред в болящего. Оба были взмокшие, злые, грязные, а съедено от силы ложки две каши, или полстакана бульона.

Но Джаред попыток своих – накормить – не прекращал, иной раз мелькало в голове – связать и впихнуть еду, но сразу идею откидывал – не простит, Дженсен не простит такое, и он сам себе не простит – просто надеялся, что скоро все пройдет, Джефф говорил – несколько дней. Прошло всего три дня – Джареду казалось – три года, он так скучал по своему Дженсену! Он даже скучал по Дженсену под кошачьей мятой, а что, секс был охренительный, но вот этот – больной – был просто истеричной, невыносимой, злобной сукой, нет, Джаред любил и такого, но скучал по «своему» Дженсену.

Свой – спокойный, уверенный, саркастичный, всегда сам по себе, сам в себе, дистанцирующийся всегда и везде, кроме постели – такой любящий, и понимающий, и любимый до слез, господи, как Джаред скучал по нему! Ему казалось иногда, что все, не выдержит, не сможет больше слушать злые, высказанные горячечным шепотом обвинения, отпустит, перестанет прижимать к себе, успокаивать, перестанет слушать, допускать до сердца обидные, жестокие слова, тычки, сопротивление – просто уйдет, ну хоть ненадолго, подышать, выйдет из этой ставшей невыносимо душной квартиры. Один раз почти не выдержал – выскочил вон из спальни, Дженсен смеялся вслед – торжествующе, еле еле, но смеялся и шептал – вот, правильно, давно бы так, достал, ненавижу!
Выбежал из квартиры, хлопнув дверью – и все, далеко не смог уйти. Привалился спиной к двери, закрыл глаза, слушая, как быстро-быстро стучит сердце, и представлял – как Дженсен сползает с кровати, притихший, и добирается кое-как до тумбочки, берет неверной рукой стакан, пытается выпить, а рука трясется, и вода расплескивается, и стакан подает, а Дженсен, обессиленный, сидит, и молча смотрит, как катится стакан, и, кажется, плачет.

Джаред влетел обратно, как швырнуло его неведомой силой, ворвался в спальню, упал рядом с Дженсеном, коленями в лужу, обнял, и взмолился, сам чуть не плача:

– Прости, прости-прости-прости пожалуйста, сейчас… Дам тебе воды, я знаю, что ты сильный, такие как ты не умеют болеть, не умеют просить, ненавидят себя за слабость, не надо, это всего лишь болезнь, она уйдет. Не мучай себя, можешь ненавидеть меня, если хочешь, ладно? Не плачь, не смей плакать, я никогда не уйду больше. Прости.

Дженсен ожил в его объятиях, вздохнул рвано, и, не глядя на него, сказал нетвердым голосом:

– О, черт. Я думал, уже избавился от тебя. Ты снова здесь?

– Да, – радостно подтвердил Джаред, не удержался, и поцеловал Дженсена куда дотянулся, получилось в ухо, – здесь. Ты не сможешь меня больше выгнать.

Ему удалось, почти без уговоров, заставить Дженсена встать, снять белье, переодеться, удалось уложить его, и даже, о чудо, заставить съесть пару ложек каши. Потом Дженсен заснул, и не просыпался так долго, что Джаред забеспокоился, но удержался от звонка Джеффу. Не хотелось тревожить шефа, чтобы не будить его воспоминаний, к тому же Джареду показалось, что сон этот – целительный. Дженсен спал тихо-тихо, не метался, не стонал, не трясся в лихорадке. Джаред решил покараулить его, прилег рядом, и незаметно заснул.

А утром проснулся с щекочущим ощущением – кто-то смотрит, открыл глаза и встретился взглядом с Дженсеном. Закутанный по самые глаза в одеяло – Дженсен лежал на боку, и смотрел на него, может, уже давно – так ярко и живо блестели его глаза, и такая растерянность и смущение, и радость – все вместе – вспыхнули в них, что Джаред, млея, понял – вернулся. Его Дженсен – вернулся, наконец, выздоровел!

Восторженно выдохнул:

– Дженс…

И прижал его к себе, срывая дурацкое одеяло, целуя беспорядочно, в губы, в нос, в глаза, жалуясь:

– Наконец! Ну ты и сука, Дженсен, довел меня… Довел до ручки, не болей больше, ладно? А впрочем нет, болей, я буду больше ценить то, что есть, но не часто, пожалуйста, да? Как ты?

Дженсен ответил на последний вопрос, весь лучась смущенной и извиняющейся – и радостной улыбкой:

– Нормально. Есть хочу. Семга?

– О, черт… Я не… Я схожу!

– А что есть?

Но Джаред уже загорелся, рвался бежать:

– Я сейчас! Я принесу!

– Подожди, – с неожиданной силой Дженсен прижал Джареда к кровати, оказавшись вдруг сверху, улыбнулся на этот раз с каким-то голодным оскалом, понизил голос, – не спеши. Я скучал. Ммммр?

И потерся об Джареда так непередаваемо возбуждающе, с таким нетерпением, что Джаред сразу забыл о рыбе, и вообще обо всем, ликование переполняло его, он схватил и прижал к себе Дженсена, отвечая поцелуями – да, да, да, конечно да! Я тоже скучал, я тоже люблю, и хочу, да, прямо сейчас! И страшно рад, что ты вернулся.

@темы: спн, фик, в болезни и здравии, посетите выставку кошек!, кот из дома - мыши в пляс, Nеpeta catаria

миник в честь нашего бабского празднека, Дженсен/Джаред, мпрег (только обещание! ) все флаффненько, без рейтинга. Дженсен - магическое, волшебное существо - даргон
не бечено. с пылу с жару. с праздником еще раз всех нас!
саммари: Джаред получает неожиданный подарок

"Подарок"
Мешок на пол тронного зала бросили без всякого почтения. Кто-то в мешке зашевелился, Джаред удивленно поднял брови и спросил у дарителя:

– Что там?

Даритель – здоровенный варигс Коул – пророкотал надменно, и в этом рокоте Джаред расслышал нотки насмешки:

– Моя госпожа, королева Даргонии, несравненная Алелли шлет вам дар, повелитель. Сегодня у нас – праздничный день, особый день. День шимси, день дарующих жизнь, и в честь этого дня она шлет вам подарок. Она надеется, что этот дар сможет соединить два народа – варигсов и девлонов – крепче любых договоров. Подарок – особенный. Нет лучше подарка для большой рыжей шимси, чем хороший коб.

Произнеся речь, здоровенный варигс заржал так, что задребезжали витражные стекла, откланялся, и все еще продолжая фыркать, наконец, убрался, а любопытные слуги, дождавшись знака Джареда, кинулись развязывать толстые веревки, какими наподобие колбасы был весь увит подарочный мешок.

Джаред с трона наблюдал, как проворные Калеб и Винси расправились с веревкой, а потом испуганно ахнули и отступили. Подарочек и впрямь был знатный. Особенный, чего уж там.

Из мешка на Джареда злобно таращился полуобернувшийся даргон – самый, мать его, настоящий, нечто среднее между большим вараном и человеком - золотистые глаза с вертикальным зрачком, удлиненная морда, цвета песка, присыпанная какими-то пятнышками, злобный оскал, раздвоенный язык – а дальше – человеческое тело – на горле чешуя переходила в бледно-розовую кожу, на шее виднелся магический ошейник, и руки и ноги у волшебного существа были связаны непростыми, магическими путами. Существо открывало страшную пасть, с острыми, как иглы зубами, но не слышно было шипения. Никаких звуков – просто беззвучно разевало пасть, и дергалось в путах.

– Вот сука, – с чувством сказал советник Кейн, и обратился к Джареду, – вы поняли, что нес этот неандерталец? Чертова сука! Я уверен, Аллели заставила выучить этого олуха речь, он же двух слов никогда не свяжет!

Джаред, завороженный видом необыкновенного существа, встал с трона и шагнул к нему – Кейн поспешно загородил ему путь, взмолился:

– Осторожнее! Он же не…

Джаред нетерпеливо отодвинул его, со словами:

– Не мешай! Я знаю, что он такое. Он – даргон.

Столько неприкрытого восхищения было в его голосе, что Кейн удрученно вздохнул, и снова попытался призвать к голосу разума правителя:

– Мой господин, умоляю вас! Эта злобная сука Аллели наверняка что-то задумала! Она что-нибудь могла сделать с ним, натравить его, чтобы он…

– Ах, замолчи, – Джаред присел перед даргоном, не решаясь коснуться его. Кейн – ничего не понимал, это же даргон! Он тысячи книг прочитал про этих волшебных существ, раньше населявших Даргонию, а теперь от них остались лишь легенды и сказки, и еще говорили, что где-то в диких местах еще есть они, настоящие, живые – выходит, не врали? Какой же он красивый! Великолепный.

Даргон смотрел на него внимательно, пасть закрыл, притих, а Джаред не в силах удержаться протянул руку, и тихонько погладил по шершавой морде, совершенно не опасаясь, что может остаться без руки, он почему-то уверен был, что этого не случится.

– Какой красивый, – повторил Джаред, и даргон вдруг прикрыл глаза и совершенно явно – развернулся. Совсем чуть-чуть. До этого лежал как стянутая туго пружина, поджав колени к груди, а тут немножко расслабился, и даже разжал кулаки, а Джаред тут увидел, что у даргона – хвост, растет из спины там, где у обычного человека копчик. Такой же золотистый, как и голова, заужающийся к концу, и такой – сразу захотелось его потрогать.

Желание вспыхнуло в груди, но отчего-то Джаред не решился сделать это, не испугался, а какой-то звоночек зазвенел в голове, предупреждающий. Джаред не успел удивиться, что это? Но послушался так странно сработавшей интуиции, и поднялся на ноги.

Даргон снова раскрыл золотистые глаза, и уставился на него, не мигая, а до Джареда донеся бесконечный монолог Кейна:

– …специально подсунула! И что за намеки, вообще?! Рыжая шимси! Ты хоть знаешь, что это означает на даргонском?

– Знаю, – улыбаясь, ответил Джаред.

Мелкая пакость Алелли была такой незначительной по сравнению с тем, какой она по незнанию сделала ему великолепный подарок. Знала бы, читала бы столько, сколько он – никогда бы не отдала даргона, но так хотелось уязвить, что повелась на первое, о чем знают все – от даргона может понести и мужчина, и женщина, и даже в неразумного даргон может отложить свои яйца и получить потомство.

– Это оскорбление, – задумчиво разглядывая даргона, сказал Кейн.

– Ерунда, – возразил Джаред.

Он все еще улыбался, он был просто счастлив, он не верил своему счастью. Даргон, живой, настоящий! Это же существо настолько совершенное и прекрасное, что грех его держать связанным, Джаред спохватился, сел снова перед даргоном и принялся теребить его ошейник:

– Где тут… Надо снять, что за гадость, убрать немедленно…

Кейн предостерег:

– Осторожно! Вдруг он сейчас цапнет тебя? Или еще что?

Даргон с таким презрением посмотрел на Кейна, что у того застряли слова в глотке, а Джаред, ничего не замечая крутил ошейник:

– Да где тут… Черт! Кейн, дай нож!

И вот тут даргон вновь проявил активность, задергался, явно протестуя, Джаред спросил:

– Что? Нельзя ножом?

Даргон помотал головой, Джаред растерялся было, но вспомнил про придворного мага и вскочил с криком:

– Немедленно Верисса сюда! Быстрее!

Через полчаса ритуальных плясок даргон был освобожден, и тут же обернулся полностью, заняв сразу половину тронной залы своей тушей – больше всего даргон был похож на огромного, бескрылого дракона, или даже динозавра, сладко потягивался, разминал огромные лапы, щурился, и по прежнему не произносил ни звука, но отчего-то Джареду казалось, что даргон был доволен. Кейн от греха спрятался за трон, слуги с писком убежали из залы, Веррис произнес заклинание и был таков, а Джаред, совершенно не испытывая страха, любовался даргоном и шептал:

– Какая красота!..

Даргон будто услышал, покосился на него, прижмурился довольно, и вдруг пространство схлопнулось, а перед ним появился человек – он узнал по бледным пятнышкам на носу и плечах – своего даргона, а тот вдруг спросил с неожиданной застенчивостью:

– А так?

Джаред моргнул, пытаясь сообразить – о чем спрашивает его даргон? Ах, да, он же сказал – красота, смутился, жаром залило щеки, он сглотнул, и отчаянно-смело глядя в глаза – в которых исчезал золотой блеск – выпалил:

– А так еще лучше.

И правда – лучше. Даргон обернулся в такого мужчину, что привыкший ко всему, к самым красивым наложникам и наложницам Джаред зачарованно глазел на даргона, глядел, и не мог наглядеться – все казалось в нем так совершенно, так хорошо, так ладно – ожившее волшебство! Глаза, уши, даже эти пятнышки казались нужными, правильными, а глаза, губы, ресницы, все вместе – было прекрасно, даже вихры на макушке, и этот нежный, розовый цвет, появившийся на скулах… что? Когда Джаред осознал, что даргон смущен его откровенным восхищением – в душе плеснулось что-то теплое, нежное, радостное, он одним движением скинул с плеч мантию и завернул в нее обнаженного даргона.

– Прости, я что-то сразу не сообразил, – пролепетал он, сам неудержимо краснея и светясь от счастья, – тебе сейчас принесут одежду, или нет, пойдем, я тебе покажу, выберешь, что понравится!
Даргон кутаясь в мантию, благодарно улыбнулся, и сказал негромко, предупредительно:

– Подожди. Я… должен знать. Ты шимси?

– Нет, – Джаред улыбнулся во весь рот, – нет, но для тебя стану кем хочешь. Я знаю, что ты должен в этот день непременно вступить в связь, да? Я читал, я знаю. Она думала, что я… Впрочем, это неважно. Она права в главном, если это случится, и если я… Хм. Стану шимси, то война закончится. Ради такого дела могу постараться. Особенно если папой будешь ты. Один вопрос – они будут такие, как ты? Наши дети?

Даргон тоже улыбнулся, и от его улыбки в тронной зале будто вспыхнули тысячи ламп.

– Да, – мягко и как-то очень сексапильно понизив голос, ответил он, – будут обращаться. Так когда мы приступим? До заката всего пять часов, я должен успеть умилостивить богиню ритуалом.

– Успеем, но сперва ты должен сказать мне.

– Что?

Даргон раскрылся, расслабился до такой степени, и так нетерпеливо пожирал его взглядом, что Джаред, не смотря на некоторое волнение, чувствовал себя необыкновенно счастливым, но кое-что было просто необходимо узнать!

– Должен же я знать, чьих детей буду носить. Как тебя зовут? – спросил он, и впервые услышал, как умеет смеяться даргон – тихо, нежно, и ласково, так, что от этого смеха трепещет и тает, тает в груди бестолковое сердце – а даргон вдруг оказался рядом, обнял его – осторожно, бережно и прошептал:

– Дженсен. Меня зовут Дженсен.

@темы: спн, подарок, фик

смотрю на фото с конов, и почему-то ассоциация вылезает, такая - щас попробую рассказать, лучше бы - показать, но картинки этой у меня нет, видела где-то, давно.
ну вот, там типа самуправляемый модуль, какая-то комическая хрень - снимает ландшафт Марса. ученые с земли, столпившиеся перед экраном, видят безжизненную пустыню, бурно там что-то обсуждают, а на Марсе...
А на марсе перед камерой - стоит марсианин, в руках картинка с пустыней, и он старательно загораживает обзор камеры этой картинкой. А позади него - бурная толкотня, свои же марсиане, тоже что-то там обсуждают, всякие следы цивилизации, в общем - совсем другая картина
что нам хотят показать, то мы и видим, да.

@темы: спн, размышлизмы

я не могу это не запостить я долго держалась, но вы же знаете, как я люблю мпрег
оставлю здесь, чтобы любоваться, бгг, я просто устала уже каждый раз как вижу в ленте жать на кнопку вцытанег, у меня там уже фсе в беременном Дженсе, и каждый раз, как вижу эти фотки ржу как гиена, вот придурки любимые придурки, ладно.

читать дальше

@темы: спн, картинко