понедельник, 09 сентября 2013
Название: Немного о тайных желаниях
Автор: ValkiriyaV
Пейринг: J2
Жанр: нууу... такой херт-комфорт, где комфортят того, кто хертил
Посвящение: подарочный фик для Сеш, на ее день рождения
с феста тащу сюдаОт автора: не совсем праздничный текст получился, но все равно с ХЭ, я надеюсь, у этих героев все будет хорошо.
Саммари: Джареду 25, Дженсену 29, Дженсен – натурал? и гомофоб а Джареду приходится с ним работать, и выслушивать всякие дурацкие шуточки, пока у него не лопается терпение.
читать дальше
На самом деле, Джареду просто не повезло. Ну случилось так, что нарвался на гомофоба. Хотя, как раз в этой фирме собрались вполне себе адекватные ребята, и не то, чтобы Джаред агрессивно всем лез в нос со своей ориентацией, но шила в мешке не утаишь - многие знали и относились спокойно, дружелюбно, звали после работы выпить пива и никогда не шутили зло, разве что… Да. Как говорится, всегда есть но, пресловутая ложка дёгтя в бочке мёда. В фирме Кристиана Кейна отравлял ему жизнь и делал её несносной один-единственный сотрудник, близкий друг и зам Кейна – Дженсен, мать его, Эклз.
При воспоминании о Дженсене Джаред стеснённо вздохнул и печально уставился в окно. В этот раз на ланч Джаред отправился в одиночестве, спасаясь от бесконечных злобных шуточек Эклза, как ещё удалось ускользнуть…
Дженсен вёл себя с Джаредом как мстительная, злобная фурия, у которой когда-то Джаред отобрал, убил и сожрал на её глазах ребёнка, или отказался идти с ней на выпускной бал – и с тех пор стал личным врагом. Одно спасение было – Дженсен часто бывал в командировках по несколько месяцев, и Джаред успевал позабыть о нём, но рано или поздно дверь их кабинета открывалась, и на пороге появлялся Дженсен. Находил его взглядом, предвкушающе улыбался и отпускал какую-нибудь шуточку – Джаред мысленно стонал, а Дженсен, предовольный собой, продолжал издеваться над ним, и его ничто не могло остановить, даже внушения сослуживцев. Раз Джаред, отсиживающийся в туалете, даже услышал, как обычно спокойный Кейн раздражённо спросил у него:
– Дженс, ты чего к нему привязался?
– Не лезь, – грубо ответил Дженсен.
Кейн разозлился ещё сильнее:
– Слушай, Дженсен. Мы друзья, и всё такое, но если я из-за тебя потеряю ценного сотрудника – следующим будешь ты. Понял? Я не посмотрю, что ты мой друг. Не пойму, что тебя так ведёт, ты же не такой… злой. Что с тобой? Или…
Кейн не договорил, Дженсен вспыхнул, сказал резко:
– Только попробуй, Крис. Только попробуй, скажи. Я тоже не посмотрю, что ты друг, вмажу так, что зубы собирать придётся.
Джаред слышал, как Дженсен выскочил из туалета, громко хлопнув дверью, через минуту, выругавшись, ушёл и директор. Джаред выждал ещё полчаса и скоро вернулся на рабочее место, и нет – нападки не прекратились, просто Дженсен стал хитрее. Делал свои пакости, когда не видел Кейн, или делал так, что нельзя было догадаться, кто именно испортил все рабочие файлы Джареда, кто залил в процессор Джареда воду, кто запустил на его комп вирус, кто вылил чернила в его ботинки, кто засунул бритву в карман, кто спустил шину его форда, и так далее.
Мстительный, сволочной сукин сын не оставлял его в покое – и как же Джаред радовался, когда Дженсен уезжал в очередную длительную командировку, и ему даже казалось, что не он один – все разом веселели, стоило Эклзу свалить, их офис вновь превращался в мирный уголок, и лишь тогда Джаред понимал, в каком напряжении жил.
Вот и сегодня, как будто отрываясь за будущее долгое отсутствие, Дженсен издевался над ним с самого утра, язвил, стебался, спрашивал глумливо, какой именно Джаред предпочитает секс со своим партнером, оральный, или анальный? И в какой последовательности? А почему Джаред не познакомит их со своей девушкой? Ой, пардон, или он, Джаред, «девушка» в их отношениях? Сидел на его столе, не давал работать, и допрашивал, грубо, за искусственным смехом и нарочито-заботливым тоном скрывалось что-то такое, от чего Джареда бросало в дрожь, и вовсе не страх был тому причиной. Иногда ему казалось, что он почти знает, почти догадался, почему Дженсен так ведёт себя с ним. Он сам видел, Дженсен может быть другим. Может быть даже щедрым и добрым, но не с ним – почему? Обидно было до слёз, особенно когда Джаред видел, как преображается Дженсен, когда рядом с Кейном, или Стейси, или Леоной, или Стивом – как будто совсем другой человек, и язык не поворачивался назвать его двуличным, просто это был тот же самый Дженсен, но его, Джареда, он ненавидел. Всех остальных, если кого-то и не любил, то хотя бы терпел. Его же он терпеть не мог и не желал терпеть.
Джаред уныло посмотрел на остывший кофе и подумал: что, если уйти? Прямо сейчас. Не возвращаться на работу, которую неугомонный Эклз превратил в ад, Кейн, наверное, его поймёт. Если нет – бог с ними. Он устал, сколько можно испытывать его терпение.
Вспомнив, как Дженсен допытывался, знает ли Джаред, что геи – тупиковая ветвь эволюции – вы же не можете размножаться, хотя я бы поржал, если бы ты ходил с пузом. Прикинь, дылда – ты, и с пузом и, раз уж так, то почему не в платье?
Джаред в первый раз не выдержал, до этого всё терпел, его держал интерес в нем Кейна – хотелось оправдать доверие, ну и ребята собрались неплохие, кто виноват, что Эклз всегда выбирал момент, когда рядом с Джаредом никого не было, и болтал свои гнусности.
– Знаешь, что, – Джаред встал и сверху вниз посмотрел на Дженсена, – рассказывай о своих сексуальных фантазиях кому-нибудь другому. Не мне.
Дженсен, до этой минуты с любопытством разглядывающий его, как невиданную зверушку, изменился в лице и, не размахиваясь, засадил Джареду в челюсть.
Джаред не успел отступить, защититься – ничего, от дикой обиды и боли на глаза навернулись слёзы, он смотрел на Дженсена и не мог вымолвить ни слова.
Дженсен, казавшийся взбешённым минуту назад, криво улыбнулся, сказал наигранно-беспечно:
– Ну давай, заплачь, принцесса.
Джаред выдавил:
– Ублюдок.
В дверь ввалились сотрудники - Эмили и Санни со Стивом, увидели их, Стив протянул раздражённо:
– Ну вот, опять…
Джаред выскочил вон, боясь, что на самом деле разревётся, как девчонка, как истеричная школьница – нельзя показывать этому козлу свою слабость.
Ушёл в кафе, сидел перед третьей чашкой кофе, и, наконец, дозрел до решения, которое следовало принять давно, если он хоть немного уважает себя. Драться он не умел и не любил, а другой способ убеждения, он подозревал, в данном случае не поможет.
И его мало волнует, выкинет Кейн своего гомофобного дружка из фирмы или нет, в конце концов, он, Джаред, тоже человек.
Джаред набрал номер Кейна, и, как только шеф принял вызов, быстро, не давая ему вставить и слова, выпалил:
– Я увольняюсь, с сегодняшнего дня. Заявление пришлю на мыло, было очень приятно сотрудничать, до свидания.
Отключил телефон, трясущимися руками вынул портмоне, оставил деньги на столе и вышел из кафе. Он даже не взглянул на офис на противоположной стороне улицы. Хорошие люди. Ага, хорошие, пока их не касается лично – они лояльны, но когда его изводит дружок босса – засовывают языки в жопу. И как он так долго мог терпеть? Идиот.
***
Крис Кейн так жаждал вернуть его, что пришёл к нему домой, но Джаред остался непреклонен. Он был терпелив, но если уж решал покончить с чем-то, то переубедить его было невозможно, он вообще сейчас удивлялся безграничности своего терпения.
– Нет, – твёрдо ответил он, – плевать на повышение оклада, не вернусь ни за какие деньги.
Кейн всё пытался уговорить его:
– Джаред, пожалуйста. Я не знал, мне ребята сегодня рассказали о вашем скандале.
Джаред нервно рассмеялся, от ярости резко раскинул руки в стороны, на всю гостиную:
– Извини, но мне плевать уже, знал ты или старательно закрывал глаза, как остальные, но я не вернусь. Не желаю больше быть мальчиком для битья. Надеюсь, Эклз счастлив, и очень надеюсь, что не сунется в вашу компанию дурак, вроде меня, а если всё-таки придет, пусть он будет чемпионом по боксу. Может, хоть он вправит вашему гомофобному дружку мозги.
Крис нахмурился, он некоторое время молчал, потом протянул удивлённо:
– Я не знал, что он… хм. Всё ещё настолько заинтересован.
Джаред подумал, что ослышался.
– Что? – спросил он сердито.
Крис тяжко вздохнул и, явно мучаясь, промямлил неопределённо:
– Ну… Я подозреваю, ты… Хм. Кхм-кхм… Мне кажется, ты ему нравишься.
– Нравлюсь? – от души поразился Джаред и ткнул пальцем в синяк на скуле, – а что тогда его ненависть, если это – «нравишься»? Нафиг такое счастье. Нет-нет, ты ошибаешься, друг твой – спятивший гомофоб, он ненавидит меня, я не вернусь, ни за какие коврижки, хватит, устал, так устал морально, как за всю жизнь не уставал. Я чувствую себя дерьмом – из-за него! Мне теперь придется долго отращивать чувство собственного достоинства, и, пожалуйста, Кейн, не уговаривай меня. Я не вернусь. Пусть другого бьёт и достаёт, я пас.
Крис сделал последнюю попытку:
– Этого больше не повторится. И он попросит прощения, прямо сейчас. Джаред, он сидит внизу, в машине.
Джаред замахал руками, отступил в ужасе:
– Нет-нет-нет! Не хочу его видеть, нет, даже не думай, я не открою дверь, нет!
Крис отступил с неохотой, просил позвонить, если передумает и, наконец, ушёл, а Джаред, спрятавшись за жалюзи, выглянул в окно. Кейн не соврал – Дженсен был с ним. И даже не в машине, стоял снаружи. Прислонившись к капоту, курил и смотрел прямо на его окна. Джаред отпрянул, забилось отчего-то сильно-сильно сердце, но потом любопытство победило, и он снова тихонько раздвинул пластиковые плоски жалюзи.
Можно было так не таиться – никто не смотрел больше в окна – Крис и Дженсен, похоже, ругались. Крис, судя по жестам, был разъярён, Дженсен тоже не выглядел мирным, и, кажется, отвечал не менее экспрессивно. Потом Кейн махнул рукой и, резко газанув, уехал, а Дженсен, набычившись, решительно двинулся к дому Джареда.
Джаред от его наглости потерял дар речи. Им вдруг овладела такая злость, что когда в дверь требовательно зазвонили, он, ни секунды не размышляя, распахнул дверь и злобно рявкнул прямо в лицо Дженсену:
– Пошёл на хуй!
Не успел тот отреагировать, хоть что-то сказать или сделать, Джаред дверь захлопнул и убежал в кухню, быстренько вынул из бара бутылку, щедро плеснул себе вина и выпил.
Он совершенно точно не знал, что будет делать, если Дженсен не уйдёт.
Что будет делать? Звонить в полицию? Возьмёт, что потяжелее, вон в кладовке вроде валялась бита старшего брата – и впервые поднимет на человека руку? Или просто будет тихо отсиживаться? Не знал, совершенно не знал – в голове звенела пустота, мыслей никаких не было.
Дженсен, слава богу, больше не стучал, и через несколько минут Джаред отважился снова подойти к окнам. Он увидел Дженсена, тот, ссутулившись, стоял спиной к нему, потом подъехало такси. Дженсен обернулся, ещё раз посмотрел на окна, помедлив, сел в такси и уехал.
***
Джаред успокоился не скоро, ему потребовалось несколько дней, чтобы приучить себя к мысли – никто не придёт, не придёт, я сказал! Потом он, правда, поверил в это, и на самом деле успокоился, а через месяц был уже занят новой работой настолько, что думать о странном, психованном, злобном Дженсене стало некогда.
Через полгода Джаред отмечал в кафе с новыми друзьями свой день рождения, получал искренние поздравления, со смехом терпел поцелуи и объятия Никки, Сью, Берил, и Лизы, рядом басил ставший быстро другом Роб:
– Чувак, так нечестно! Все девчонки твои, почему они так любят геев?
За Джареда, занятого оттиранием помады, отвечал Чад:
– Жизнь вообще несправедлива, Робби. Вот всегда так! Кому не надо, например, бабла, у него и так куры не клюют, так сукин сын ещё в лотерею выигрывает пол-лимона, а если стоит на мужиков, вот как у Джареда – так он непременно весь облизан с головы до ног лучшими тёлками…
Чад ожидаемо получил затрещину от Берил:
– Где ты тут увидел тёлок, придурок?
Роб злорадно заржал над Чадом, а Джаред только собирался ответить какой-нибудь шуткой, как замер под взглядом – знакомым слишком хорошо, чтобы так быстро забыть.
Дженсен. Это был Дженсен. Стоял в трёх шагах от их столика, и смотрел прямо на Джареда, и лицо у него было такое, что Джаред задохнулся от трудно идентифицируемых чувств.
Дженсен изменился, похудел, кажется, небритый, волосы в беспорядке, одежда, всё не так – и вместе с этим были и внутренние изменения – он выглядел… потерянным? Когда поймал взгляд Джареда – вздрогнул болезненно, отступил, как от удара, шаг, ещё шаг, потом развернулся и быстро вышел из бара.
Джаред не сразу отошёл от потрясения, его дёргала за рукав любопытная Сью и всё спрашивала:
– Кто этот странный парень, Джей? Он так смотрел на тебя, будто ты разбил ему сердце. Джей, Джей, ты чего? Я пошутила, Джаред, ты куда?
Джаред медленно поднялся, не слушая никого, пробрался к выходу из бара, вышел наружу, огляделся. Конечно, никого не было. Призрак из прошлого сгинул, как не было, и, скорее всего, – ничего и не было, и то, что сказал Кейн – это глупости, большие, просто фантастически страшные и огромные глупости – и нужно вернуться в бар, к обеспокоенным друзьям, и Джаред вернулся и постарался всё забыть.
А через три дня позвонил Кейну, и узнал, что с Дженсеном произошло несчастье. Случайность это была или злой рок, или так вот шутила мисс Справедливость, та, что каждому воздает за грехи соответственно, но в тот день, когда Джаред не захотел его слушать, Дженсен попал не домой, а в притон. Как он там оказался, для Криса осталось тайной.
Дженсен не явился на работу – ладно, они повздорили, и Крис грозился его уволить, но всё равно жутко беспокоился, и тут ему позвонили из больницы. Дженсена нашли избитым, невменяемым от вколотой ему наркоты, связанным, без клочка одежды, в мусорном контейнере, в одном из самых неблагополучных районов города. Старуха Микси пошла выбрасывать мусор, и решила проверить, кто это там стонет, неужели снова местные охламоны запихнули в контейнер кота. Обнаружив голого мужчину, старуха не удивилась и деловито позвонила в полицию.
Очнувшись в больнице, Дженсен продиктовал сиделке номер Кейна, и снова потерял сознание. Кейн явно колебался, говорить ли Джареду, но всё-таки сказал:
– Джаред, не знаю, где он был, он не говорит. Он вообще ни с кем не разговаривает и заперся дома, никого не пускает, но я должен сказать, не знаю, как ты на это… отреагируешь. Его врач сказал, его пришлось зашивать. Над ним здорово поиздевались какие-то долбанные извращенцы. Джей, я не оправдываю его, но, мне кажется, он такого не заслужил. Никто не заслуживает такого. Нельзя так с людьми.
Джаред давно сполз по стене на пол и еле удерживал трубку в руке, от внезапно нахлынувшей слабости, так тошно было от себя – ну что ему стоило тогда отпустить обиду, открыть дверь и просто выслушать его? Ничего бы не было, кошмара этого – не было бы, и Дженсен – он ведь не драться с ним пришёл. А он, Джаред – он просто упивался своей обидой.
– Я не знал, – потрясённо прошептал Джаред, – не знал…
Джаред долго не мог заснуть после разговора. Ходил по внезапно ставшему пустым дому, рассеянно переставлял на тумбе фотографии – вот он с братом, вот с мамой, вот с сестрой, и все любят его, и всегда любили, гей он там, или нет, и кто знает, какая история у Дженсена. Что он вообще про него знает?
Через сутки Джаред позвонил Крису, и выбил адрес Дженсена. А ещё через два дня стоял перед дверью ухоженного дома в элитном районе и не решался позвонить. Стоял и вспоминал, как выгнал Дженсена, и думал – будет, наверно, правильно, если Дженсен сделает так же.
Джаред так и не постучал, не позвонил, дверь открылась сама. Дженсен – пьяный, ещё более заросший, в непривычной, рыжеватой бороде, со спутанными волосами, с банкой пива в руке, в заляпанной футболке и растянутых спортивных штанах – такой несоответствующий своему же собственному дому – прищурился и пьяно ухмыльнулся:
– Не показалось. Это ты, дылда. Чего пришёл?
И Джаред вдруг успокоился. Он не волновался больше, не боялся – он увидел разом всё то, что не успел разглядеть в баре, в свой день рождения. Одиночество, полное, абсолютное, тотальное – всегда. И сейчас, и раньше. Из-за него Дженсен оказался в притоне. Из-за него чуть не погиб, из-за него был такой сукой – с ним, потому что боялся, до смерти боялся и не верил, что может быть хорошо. Кто виноват, почему не верил, и сам ломал то, что так хотел получить – теперь неважно. Ему нужна помощь, ему нужен Джаред, даже если Дженсен будет это отчаянно отрицать, прогонять его, издеваться – теперь слишком видно – не скроешь, как смотрит жадно, как сглатывает, как поспешно отводит глаза и прячется за алкогольным дурманом, и так страдает, что дыхание перехватывает. Подойти бы – обнять, или врезать хорошенько, а потом поцеловать, но Джаред ничего такого не стал делать. Он деловито прошёл в кухню, открыл холодильник, улыбнулся удовлетворённо. Кейн не оставлял друга в беде, пусть тот и не ел ничего, а только пил, но продукты в доме были. Ещё бы заставить Дженсена поесть.
Дженсен приплёлся, как намагниченный, за ним следом, хмыкнул:
– Ты жрать что ли хочешь, дылда?
– Ага, – согласно кивнул Джаред, улыбнулся и мягко добавил, – ты тоже хочешь. Сейчас что-нибудь приготовлю, и позавтракаем. Или нет, пообедаем уже.
Дженсен на его улыбку отреагировал странно. Побледнел, отступил назад, чуть не упал, выронил банку, развернулся и так быстро кинулся куда-то, что споткнулся и всё-таки рухнул, успел выставить перед собой руки, но упал тяжело, Джаред, перепуганный, подскочил к нему, присел, положил руку на плечо, позвал неуверенно:
– Дженсен…
Тот злобно дёрнул плечом, скидывая его руку, выплюнул:
– Отвали! Не трогай меня.
Джаред всё равно попытался помочь ему встать, взял под руку, потянул наверх, и тут Дженсен взорвался. Вцепился в него, как чёрт, как змей, выкрутил руку, повалил на пол, придавил его своим телом, ткнул лицом в пол, и больно заламывая руку, рычал:
– Не смей! Не смей меня жалеть! Не смей, сволочь, убью.
Джаред, оглушённый неожиданным нападением, сохранял спокойствие – ну вот не боялся больше, и всё, жалел – именно что жалел, аж плакать хотелось, так жалко было такого несчастного, запутавшегося Дженсена. Потому не сопротивлялся, лежал тихо, расслабившись, и вдруг Дженсен перестал выкручивать ему руку, отпустил, приник к нему, придавил собой, обнимая, и, кажется, плача. И говорил сквозь всхлипы:
– Урод ты. Сволочь, ну за что? За что, а? За что ты мне…
Джаред немедленно завозился, не мог он такого стерпеть, вывернулся, уронил Дженсена на бок, потом тот перевалился на спину и, безразличный, вялый, смотрел мокрыми глазами в потолок. Джаред упрямо принялся поднимать его и повёл в спальню, обложил подушками несопротивляющегося, разбитого после истерики, заставил выпить снотворного, дождался, пока заснёт, и вновь связался с Кейном. С ним предстояло долгое сотрудничество, а Джаред не сомневался, что Кейн примет активное участие в реабилитации друга.
Никогда ещё Джаред не чувствовал себя таким – нужным? – чёрт его знает, но он уверен был, что делает всё правильно. Ему придется постараться. Нужно было помочь Дженсену справиться с последствиями тяжёлой психологической травмы, найти себя, помочь стать счастливым. Просто – помочь.
***
Легко не было – Дженсен часто срывался. Психовал, орал, но драться не лез и не оскорблял – больше пытался прогнать, и, если уж совсем становилось невыносимо - Дженсен пропускал приём таблеток и снова срывался – Джаред вызывал подмогу. Кейн сменял его, они старались не оставлять Дженсена одного, и после долгого-долгого времени, как казалось Джареду – долгого, но на самом деле не так уж и долго, спустя каких-то два адовых месяца, Дженсен стоял перед ним, почти похожий на себя прежнего. Выбритый, аккуратно подстриженный, в одном из своих излюбленных идеальных костюмов, красивый, как мечта, стоял и, неловко запинаясь, приглашал его на свидание.
То есть, Джаред так понял, что это приглашение на свидание, а что же ещё?
– Джаред, я… Хм, я хотел сказать, что заказал столик. Но если ты не хочешь, мы не пойдем, но я буду очень рад, если ты примешь мое предложение.
– Какое предложение? – автоматически спросил Джаред и насладился видом смущающегося Дженсена.
Право, это стоило бы запечатлеть на камеру, так невыносимо редко – никогда? – Дженсен краснел. Впрочем, Дженсен – это Дженсен. Он быстро справился с собой и пошёл напролом:
– Да. Предложение. Я хотел бы, чтобы мы… ты, ну, ты и так живёшь у меня, но я хотел бы, чтобы ты переехал ко мне, совсем. Да, я делаю тебе это предложение. Я… знаю, что мудак, и я знаю, что ты лучшее, что у меня было. Что у меня есть. Даже Кейн не смог вытерпеть меня, а ты смог, ты… Джаред. Ты… на самом деле, ты всегда мне нравился, так сильно, сразу, а я… я был напуган, я не понимал, что происходит. Я был такой скотиной. Простишь? Пойму, если откажешься, но я всё равно не перестану уговаривать тебя, даже не надейся.
– Уговаривать пойти в ресторан? – улыбаясь, уточнил Джаред.
Дженсен смерил его подозрительным взглядом, и Джаред не умел играть и притворяться, он рассмеялся счастливо, и Дженсен, сразу просветлевший, с загоревшейся надеждой в глазах, шагнул к нему, неожиданно робко взял за плечи, спросил охрипшим голосом:
– Тебя не придется уговаривать? Я правильно понял?
– Не придется, – Джаред никак не мог перестать улыбаться, – может, стоило поломаться и повыносить тебе мозг, но я добрый.
– Я знаю, – сказал Дженсен, осторожно-трепетно-нежно поцеловал его, отстранился, чтобы посмотреть ему в глаза, и прошептал, – знаю.
Дженсен будто говорил – этим взглядом – люблю, ты мой, прости, знаю, что больно тебе сделал, прости, прости, простишь? От взгляда этого Джареда перетряхнуло, он обнял в ответ Дженсена, сам – поцеловал его, отвечая этим – да, да. Да.
@темы:
спн,
фик,
немного о тайных желаниях
-
-
09.09.2013 в 20:14-
-
09.09.2013 в 20:15-
-
09.09.2013 в 20:18-
-
09.09.2013 в 20:27Спасибо, солнце, это было великолепно)))
-
-
09.09.2013 в 20:28-
-
09.09.2013 в 20:54Джаред прекрасен, повезло Дженсену с ним.
-
-
09.09.2013 в 21:18-
-
09.09.2013 в 21:23-
-
09.09.2013 в 21:43-
-
09.09.2013 в 22:09-
-
09.09.2013 в 22:38-
-
09.09.2013 в 23:33-
-
09.09.2013 в 23:45Спасибо!
-
-
10.09.2013 в 10:13-
-
10.09.2013 в 13:57-
-
10.09.2013 в 16:39-
-
11.09.2013 в 07:56-
-
11.09.2013 в 17:19-
-
11.09.2013 в 18:14-
-
16.09.2013 в 12:27-
-
19.09.2013 в 14:31-
-
23.04.2014 в 11:07